Когда Тим Кук сменил Стива Джобса на посту президента Apple, адептов «надкусанного яблока» одолевали вполне закономерные сомнения. Сможет ли компания, многими своими достижениями обязанная, по сути, лично «великому и ужасному Стиву», удержать позиции при новом руководстве? Или даже так: сможет ли новый CEO выдержать марку, заданную в своё время Джобсом?

Тем не менее, пока Тим Кук у руля Apple смотрится если и не блистательно, то как минимум более чем достойно. Компания регулярно подтверждает звание одной из самых успешных не только на рынке IT, но и вообще в мире, регулярно расширяется как в основной сфере деятельности, так и в смежных, её продукция не теряет популярности и завоёвывает одну награду за другой, и то ли ещё будет. А большинство претензий, высказываемых к купертиновцам, вполне вписывается в поговорку «не ошибается тот, кто не работает».

Каким образом Тим Кук добивается таких результатов? Что и как конкретно он делал и делает для этого — не как гипотетическое «руководство» во многомиллиардной корпорации, а как живой человек из плоти и крови, окружённый такими же людьми? Ответить на эти вопросы пытается бывшая журналистка Wall Street Journal Юкари Кейн в своей книге «Haunted Empire: Apple After Steve Jobs» (что можно перевести как «Империя с привидениями: Apple после Стива Джобса»). Книга планируется к выходу в середине марта, однако на днях тот же WSJ опубликовал отрывок из неё, касающийся упомянутых вопросов. Перевод этой публикации, с некоторыми сокращениями, я и предлагаю читателям UkrainianiPhone.

Незадолго после прихода на пост президента Apple на смену Стиву Джобсу, Тим Кук поведал одному из близких друзей, что каждое утро встаёт с мыслью «делать всё правильно и не думать о том, как бы это сделал Стив».

Однако даже после смерти самого Джобса спустя два месяца, его дух продолжил витать над происходящим. Газеты и веб-сайты массово публиковали некрологи; телекомпании выпускали хвалебные программы о том, как Джобс изменил мир. И даже церемония поминовения прошла так, как будто покойный сам её организовал. Он словно превзошёл саму смерть и взял в руки руководство выпуском последнего своего продукта: собственного наследия.

Собственно, великолепная ловушка для преемника была заложена давно. Более десятилетия всю суть Apple определял именно Джобс. Дизайн, разработка, маркетинг, кадровые вопросы в высшем руководстве — всё зависело от его вкусов. И хотя достижения компании не были заслугой Стива лично, большую часть славы получал именно он — что ещё более подпитывало легенду.

Следующий CEO не мог рассчитывать и на бледное подобие этого благоговейного почитания. Мало того, за каждым решением Кука внимательно следили сотрудники, бывшие сотрудники, инвесторы, СМИ и потребители. А ожидания общественности, стараниями Джобса, были чрезвычайно высоки. Чисто технически Кук, опытный бизнесмен, был даже лучшим управленцем, чем его предшественник: дисциплинированным, подготовленным, с более трезвым взглядом на то бремя, что приходится нести компаниям уровня Apple. Однако никто не смог бы превзойти Джобса в способности быть Джобсом — тем более Кук, его полная противоположность.

Джобс был звездой, Кук был продюсером. Джобс был идеалистом, Кук — прагматиком. И с уходом предшественника Кук лишился той силы, что уравновешивала его приземлённый прагматизм.

Настроение от «смены власти» усугублялась ещё и тем, что никто толком не знал ничего о новом CEO. Он был тайной за семью печатями, не имел близких друзей, практически не общался с окружающими, тем более о личной жизни. Коллеги называли его «чистой доской».

На работу в Apple Тим Кук пришёл весной 1998 года, в разгар реструктуризации, когда компания как никогда нуждалась в грамотном управленце, способном повысить эффективность производственного процесса. В отличие от предшественников, работавших среди оперативного персонала, он попросил себе небольшой кабинет в административной зоне, рядом с офисом Джобса. Вполне практичный подход: постоянно находиться вблизи шефа, чтобы приспособиться к его стилю мышления.

С самого начала своего пребывания в Apple Кук установил чрезвычайно высокие стандарты. Он требовал наилучших цен, наилучших условий доставки, наилучших финансовых результатов, наилучшего во всём. «Вы должны вести себя так, как будто мы — компания на $20 млрд», — такое указание Тим Кук давал снабженцам в то время, когда ежегодные доходы Apple составляли около $6 млрд и были лишь немногим меньше расходов. Однако игра шла уже в новой лиге.

Для одних Кук был бездушной машиной, другие им восхищались. Он был способен вселить ужас в сердца подчинённых, равно как и воодушевить их на настоящие трудовые подвиги всего лишь ради пары хвалебных слов.

На тех, кому довелось общаться с Куком лишь походя, он произвёл впечатление вежливого южанина вроде «нашего соседа мистера Роджерса»  из одноименного сериала. Вежливого — и недоступного. Из года в год коллеги пытались разговорить Кука на личные темы, но безуспешно. Он не пользовался тренажёрным залом в кампусе Apple и не приветствовал панибратства в нерабочее время. И даже «домашнее видео», сделанное в рамках испытаний видеоредактора iMovie, касалось темы торговли недвижимостью и не раскрывало ничего о личности самого Кука.

Apple под руководством Джобса сравнивают с американскими горками, но в вотчине Кука царили порядок и дисциплина. Он был в курсе всех подробностей работы, а еженедельные совещания могли длиться 5-6 часов — именно из-за дотошного разбора каждого вопроса. Подчинённые стали готовиться к ним не менее тщательно, чем к экзамену. Даже мелкие нестыковки тщательно разбирались. «Однажды он сказал: “Ваши цифры вызывают у меня желание выпрыгнуть из окна”. Причём совершенно ровным тоном», — вспоминает один из планировщиков.

Общение с Куком могло быть нешуточным испытанием. Он источал спокойствие человека, познавшего дзен, и был чрезвычайно скуп на слова. «Расскажите о цифрах. Покажите таблицу», — подобными фразами Кук обычно обращался к подчинённым, потягивая в процессе очередной Mountain Dew (многие удивлялись, как его от таких доз кофеина ещё не начало кидать по всему офису). При этом он не стеснялся задавать вопрос за вопросом до тех пор, пока не был удовлетворён полностью. «Почему так?», «Что Вы имеете в виду?», «Я не понимаю. Почему Вы не можете высказаться ясно?» и так далее. Один и тот же вопрос Кук вполне мог задать десять раз подряд.

Также он прекрасно знал о силе тишины — и мастерски ею пользовался, умея своим молчанием сделать больше, чем Джобс — словом. Если кто-то был неспособен ответить на вопрос, Кук мог просто неподвижно сидеть, не говоря ни слова и не сводя сосредоточенного взгляда с «жертвы». Тишина в помещении становилась столь давящей, что у присутствующих возникало острое желание исчезнуть. Иногда в процессе ожидания Кук доставал из кармана «энергетический» батончик, и безмолвие нарушалось лишь шуршанием обёртки.

Даже по меркам жёсткой корпоративной культуры Apple методы Кука были беспощадными. Один из менеджеров, ставший свидетелем общения шефа с подчинённым, был шокирован фразой: «В этой цифре ошибка. Пошёл вон».

В личной жизни Кук демонстрировал ту же строгость и дисциплину, что и в работе. Он обычно вставал в 4:30 – 5.00 и несколько раз в неделю посещал спортзал. В течение дня он питался протеиновыми батончиками, а обедал простыми блюдами вроде курицы с рисом.

Его выносливость была сверхчеловеческой. Перелёт в Азию, три дня там, возвращение в аэропорт в 7 утра, прибытие в офис в 8:30 и сразу же «допрос с пристрастием» по поводу очередных цифр — подобные ситуации были обычным делом.

Также Кук отличался бережливостью вплоть до скупости. Много лет он снимал квартиру в потрёпанном здании без кондиционера — как напоминание о собственном простом происхождении. Купленный позже дом оказался довольно скромным строением на 3400 кв. футов (чуть более 315 кв. м — Ред.) с одним парковочным местом, а первая спортивная машина — подержанным Porsche Boxster, который энтузиасты называют «Porsche для бедных». Хобби Кука также соответствовали стилю жизни — велосипедный спорт и скалолазание.

Своими героями Тим Кук считал Роберта Кеннеди и Мартина Лютера Кинга — их портреты даже висели в его кабинете. Одним из предметов его восхищения была способность Кеннеди комфортно чувствовать себя в тени старшего брата; этот момент Кук однажды упомянул, говоря о своих отношениях с Джобсом. Да и в целом Роберт был воплощением того, к чему так стремился Тим — трудолюбия, принципиальности и активной благотворительной деятельности.

Здесь надо сказать, что, будучи чрезвычайно строгим, Кук в то же время был щедр. Он отдавал в качестве подарков на Рождество свои «бонусные мили», набранные по программе лояльности авиакомпаний, лично трудился на кухне во время акции ко Дню Благодарения, участвовал в велопробеге по сбору средств для программы борьбы с рассеянным склерозом. Интересно, что этот диагноз в своё время поставили самому Куку — к счастью, ошибочно.

В августе 2011, за пару месяцев до смерти Стива Джобса, Кук отправил своё первое письмо сотрудникам от имени президента компании.

«Я хочу вас заверить, что Apple не изменится. Стив построил компанию и культуру, не похожую ни на одну другую во всём мире, и мы останемся верны этому… Я уверен, что наши лучшие годы лежат впереди, и вместе мы сохраним это волшебное место, которым сейчас является Apple», —  вот пара строчек из этого письма, подписанного просто «Тим».

После смерти Джобса персонал объединился вокруг Кука, однако в личном порядке многие высказывали беспокойство. Сотрудники отделов, которые ранее почти не имели дела с новым президентом, боялись, что их жизнь станет ещё более напряжённой.

В первые же дни на новой должности Кук предпринял два ключевых шага. Первым он повысил в должности Эдди Кью, сделав его старшим вице-президентом компании. Кью, заведовавший сперва iTunes и всем, что с ним связано, а позже и всеми Интернет-сервисами компании, был «человеком Джобса» и его представителем на переговорах с музыкальными лейблами, киностудиями, издателями книг и периодики. А решение Кука превратило этого человека в ключевого союзника.

Вторым шагом стала организация благотворительной программы, в рамках которой каждый сотрудник получал 100% компенсацию пожертвований в любой благотворительный фонд, в сумме до $10 000 за год. Эта инициатива также была тепло принята: отсутствие подобных возможностей расстраивало многих сотрудников.

Всё произошедшее стало преддверием к общему смягчению обстановки. Оставаясь столь же таинственной для внешнего мира, Apple получила больше открытости внутри. Новый CEO чаще общался с сотрудниками, как по email, так и на открытых собраниях. В отличие от Джобса, который регулярно обедал в компании гуру дизайна Джонатана Айва, Кук приходил в столовую и лично знакомился с людьми, сидел с подчинёнными за одним столом. Без «стоящего над душой» Джобса атмосфера в компании стала значительно мягче — Кук, приверженный традиционным правилам поведения шефа, фактически оздоровил её.

А шефом он оказался методичным и квалифицированным. Джобс, казалось, часто действовал по наитию; Кук требовал чётких данных о предполагаемых затратах и прибылях. Джобс наслаждался противоречиями, Кук ценил товарищество и взаимопомощь. Да и для инвесторов он был более понятен и досягаем.

Правда, подобные восторги разделяли не все. Кое-кто воспринял изменения как признаки приближающегося застоя. Появились скептические высказывания по поводу будущего Apple, особенно после трудностей с запуском виртуального личного помощника Siri.

И над всем этим продолжал витать призрак Стива Джобса — недосягаемый для ответственности и упрёков, свободный от пут человеческого несовершенства. В отличие от его наследников, которые оставались прикованными к земле и всему земному.